Из мной фотографируемых серий, эта вот, в которой я собираю живые следы уличных боёв бывших в Воронеже вот уже как более семидесяти лет назад, привлекает меня своей особенной какой-то значимостью как источника сохранения исторической памяти города. Вы только представьте! Участников тех событий в живых осталось вряд ли большое число, фотографии и кинохроника военных лет не передают такой материальной осязаемости былого, да и до таких фотографий и хроник не каждый воронежец доберётся. Подобное можно сказать и про посвящённые теме Воронежа в ВОВ публикации в литературе и СМИ. Могу выразить сомнение, что музейные экспозиции в Диараме и Краеведческом, за исключением узкопрофильных специалистов и всяких прочих интересующихся данной тематикой лиц, популярны в кругу взрослых Воронежцев.
В связи с вышесказанным, среди прочего, настоящее, подлинное, истинное значение той войны как причины колоссальных человеческих страданий, как разрушения всего близкого и привычного для непосредственных сопереживателей военных годов куда-то истирается и как-будто бы утрачивается. На смену такой, в каком-то смысле, живой истории города, естественно что не для всех, приходят лишь заученные совокупности фактов, дат и сюжетов.
На приложенных снимках, казалось бы, запечатлены самые обычные кирпичныяе стены. Обыденная картинка, повседневный городской ландшафт обозреваемый сотнями тысяч воронежцев. Но лишь стоит пытливому взгляду сфокусироваться на этих выщерблинах от попадания в дом шрапнельного снаряда или пуль крупнокалиберного пулемёта или не знаю ещё там какого использвавшегося инструментария для истребления близких себе, невольно появляются ассоциации и представления о том реальном опыте переживших войну. В Петербурге след от попадания немецкого снаряда в колонну Исаакиевского собора прочно вошёл в перечень знаковых образов города в Войне. Эту историю про снаряд и колонну ежедневно рассказывают тысячам туристов.
Месседж в самом упрощённом виде остаётся думаю у многих и выглядит приблизительно так: «наверное плохая и нездравая это штука — война, ведь если в войну разрушается что-то столь твёрдое, как гранитные стеллы, то что же на самом деле было и стало с людьми, которые находились под такими обстрелами».
